Скоро наша страна окажется в состоянии президентских выборов – состоянии довольно истерическом и неадекватном. Объективная реальность в такие времена имеет свойство трансформироваться в некие чудовищные химеры, в головах у людей заводится пиар и телевизор и они теряют способность мыслить рационально. Первыми, конечно же, страдают сами участники процесса. Признаки болезни видны уже сейчас: как еще назвать ситуацию, когда цвет полосатого дерьма становится цветом президентской кампании и при этом объясняется, что это – поистине бомба рекламного дела, круче которой никто пока не придумал. Что особенно показательно, кандидат-носитель цвета, доволен. Это верный признак того, что связь с реальностью окончательно утеряна, шаманы с бубнами и ароматические дымы сделали свое дело. Теперь где-то около года эти люди будут жить в удивительном мире политтехнологий, «производства смыслов» и прочих чудес. Выздоровление обычно приходит через полгода после выборов, но может, кстати и вообще не наступить.

Все прочие кандидаты, на самом деле, ничуть не лучше. Просто они пришли раньше и им достались лучшие цвета.

В общем, пока еще толком не началось, есть смысл подумать о том, что происходит, с чем именно мы имеем дело, какая от этого всего может быть польза или вред для нас.

Эта заметка ввиду непоколебимого принципа «многабукаф» будет состоять из двух частей. В первой автор будет морочить читателю голову размышлениями о происхождении и устройстве «президентской монархии», во второй немного поговорим о классике жанра – украинской «президентской монархии» и перспективах скорых выборов монарха.

Откуда он взялся?

Обязательно необходимо напомнить о происхождении института президента. Как известно, президент был изобретен в США и изобретен для того, чтобы более полно реализовать принцип разделения властей, а именно, - сделать исполнительную власть независимой от законодательной. Президент – это и есть исполнительная власть. Иначе говоря – он командует всеми исполнительными органами государства, всеми этим бесчисленными министерствами, ведомствами и прочими бюрократами.

Именно потому, что в руках президента находится вся исполнительная власть и необходимо его избрание . То есть, коль скоро исполнительная власть формируется отдельно от законодательной, она должна иметь такую же легитимность – избираться на общенародных выборах. В этом и состоит идея президентской республики.

Итак, причина – формирование исполнительной власти, следствие – общенародные выборы (не будем останавливаться на институте выборщиков в США, в данном случае, это не принципиально). Если мы применим эту очевидную причинно-следственную связь к Украине, мы не обнаружим никаких причин для того, чтобы выборы президента вообще существовали. Разобраться в полномочиях нашего президента, конечно, нелегко, но совершенно точно можно сказать, что он не формирует исполнительную власть и не отвечает за ее работу.

Это обстоятельство – уже основание для того, чтобы с подозрением относиться к нашему институту президента и к президентским выборам. Ведь на вопрос а зачем он вообще нужен и какая от него польза - ответа нет

Они везде

Президент США – единственный в мире пример нормальной работы этого института. В большинстве других случаев, где нам предложат президентские выборы, мы увидим ситуацию, в большей или меньшей степени напоминающую Украину. Здесь нужно сразу сделать оговорку – мы ведем речь о президентах, которые избираются на прямых выборах. В некоторых странах, в основном в бывших европейских монархиях, существуют должности, которые тоже называются «президент», но они просто замещают собой конституционного монарха. Эти люди выполняют роль главы государства, а не главы исполнительной власти, и, как правило, избираются в парламенте.

Так вот, в развитых странах, за исключением Франции, вы не встретите избираемых президентов, которые, к тому же, имели бы отношение к исполнительной власти. Зато в большинстве «прочих» государств президенты, как некие «самые важные персоны» существуют повсеместно. Трудно найти страну, особенно диктатуру, в которой бы не было президента.

Избираемый монарх

Фактически, в большинстве недоразвитых стран мира, в которых, как правило, действуют президенты, они являются своего рода избираемыми монархами. Роль этих монархов в каждом случае разная, но объединяет их всех одно – институт прямых выборов. Этот институт является гарантией стабильности системы.

Чей президент?

Слово «стабильность» применительно к значительной части президентских монархий, страдающих от постоянных переворотов и гражданских войн, выглядит некоторым преувеличением. Однако, речь идет не о стабильности правления конкретного президента, а о стабильности системы в целом. Кто бы ни пришел к власти – генерал-путчист или «революционные» партизаны, сколько бы народу при этом не было уничтожено, матрица сохраняется, меняются только портреты в кабинетах чиновников. Кстати говоря, эта самая матрица «президентской монархии» - хороший пример самоорганизующегося порядка, о котором я писал здесь

Президентская монархия – это типичная конституционная форма общественного договора в неэмансипированных обществах, то есть, в тех обществах, в которых приоритетными являются персонифицированные отношения в малой группе. Обычно здесь люди боятся друг друга (тех, кто не является членами их малой группы) и поэтому доверяют политической власти больше, чем друг другу. Как правило, в таких обществах, индивидуальная активность, особенно экономическая не одобряется на уровне морали и жестко контролируется либо преследуется на политическом уровне.

Общество такого типа состоит из двух больших групп – правящего меньшинства и относительно бесправного большинства. Для правящего меньшинства институт президента, во-первых, олицетворяет возможность получить власть. Правящее меньшинство неоднородно – оно состоит из взамодействующих между собой (и часто открыто борющихся) группировок. Выборы – легальный и относительно безопасный способ перехода власти между группировками, а также хороший способ для переформатирования самих группировок. Попросту говоря – кандидат в президенты может быть ставленником существующей группы, а может быть относительно независимым персонажем, на которого могут поставить группировки или их части. Выборы – хороший способ обновления системы.

Вторая (и главная) причина существования президента – его роль арбитра в отношениях правящего меньшинства. Коррупция, которая практикуется всем обществом, делает закон бессмысленным. Смысл имеют только персональные отношения, которые всегда основаны на статусе. Президент является обладателем наивысшего статуса и играет роль последней инстанции в отношениях внутри меньшинства. Без него такая система не сможет долго существовать.

Коррупция достигается за счет избыточного нормирования, когда любой шаг человека обставлен огромным количеством условий, которые невозможно выполнить. Неспособность (и, добавим, нежелание) людей справиться с этими избыточными нормами приводит к тому, что правящее меньшинство становится единственным «хозяином» закона. Иначе говоря, оно получает возможность действовать по своему усмотрению в отношениях с представителями бесправного большинства, при этом, такие действия либо будут иметь законный характер, либо их невозможно будет оспорить. Здесь нужно сразу отметить, что причиной всего этого, конечно же, являются привычки людей и традиции общества, а не осознанный заговор.

Итак, на вопрос «чей президент» можно ответить так - президент является фигурой, необходимой правящему меньшинству. Выборы президента – это затея «власти», «бюрократии» и т.д., именно для нее они имеют значение.

Зачем нужно быдло?

Часто роль «народа» в этой системе понимается превратно. «Народ» видится только пассивной угнетаемой массой. На самом деле, это не так. В мягких формах президенсткой монархии (вроде нынешней Украины), народ является постоянным источником рекрутирования в правящее меньшинство. В таких странах четких границ между меньшинством и большинством не существует, это придает представителям «народа» сил для того, чтобы пытаться упорным трудом либо хитрыми интригами достичь комфортного состояния (как правило, оно связано со статусом). В других странах, где границы между «властью» и «народом» более жестки, «народ» иногда устраивает революции, уничтожая правящее меньшинство и заполняя своими представителями ячейки матрицы президентской монархии. Это помогает системе выжить, так так некоторое время существует иллюзия «смены власти».

Однако, в любом случае, роль «народа» определяется устройством президентской монархии. Основной принцип этого устройства состоит в том, что правящее меньшинство существует за счет перераспределения национального богатства на политическом рынке. И главная роль «народа» поэтому состоит в создании национального богатства. Заметим, что правящее меньшинство, подобно паразиту, заинтересовано только в потреблении, никакого системного интереса в создании общественного богатства у него нет.

Итак, меньшинство заинтересовано в том, чтобы как можно большая часть национального богатства распределялась через него. Обычно, перераспределение идет двумя потоками через три канала. Первый поток – «туда», то есть из «народа» в «бюджет». Он содержит два канала. Первый – официальный – налоги и пр. Второй – неофициальный – взятки, откаты, «доли в бизнесе» и т.п. Второй поток – не менее важный – это поток «обратно», то есть, из «бюджета» в «народ». Он проходит по одному каналу «освоения бюджетных средств».

Заметим, что большинство президентских монархий крайне народолюбивы и народозаботливы. Эта политика обеспечивает три поля деятельности. Во-первых, это поле для борьбы внутри правящего меньшинства на почве народолюбия («олигархи» и прочие химеры). Во-вторых, это обеспечивает постоянный интерес «народа» к происходящему. Ну и, в третьих, это создает поток благ, направленный из бюджета, который можно успешно «осваивать» в собственных интересах.

Разумеется, правящее меньшинство крайне заинтересовано в том, чтобы как можно большая часть национального богатства распределялась через политический рынок. Думаю, в Украине эта доля уже приближается к 100%. Трудно найти у нас хоть одно политически независимое предприятие, а такие явления, как богатый, но не заангажированный в деятельности правящего меньшинства человек, здесь просто не встречаются.

Способ расширения политического рынка очевиден – жесткий контроль над свободным рынком, подмена его административным рынком. Это, кстати, является главным источником бедности стран, выбравших президентскую монархию.

Еще раз хочу подчеркнуть, что мы имеем дело с системой мотиваций, а не с политическим заговором, именно это делает ее такой эффективной.

Наличие потоков, направленных «обратно», делает «народ» заинтересованным в существовании системы и мешает горизонтальной самоорганизации людей. Зависимость от государства превращает страну с президентской монархией в «страну Вечной Надежды».Основные надежды людей связываются не с взаимодействием между собой, а с политиками, верой в то, что следующий президент может быть лучше предыдущего. Когда надежды долго не оправдываются, происходят революции, но система в целом сохраняется. Это состояние, похоже, может продолжаться очень долго. Конечно, некоторые страны Латинской Америки находятся далеко впереди Украины, однако, именно Латинская Америка является убедительным примером «страны Вечной Надежды». Просто нужно помнить, что большинство стран Латинской Америки получило независимость еще 200 лет назад, чуть-чуть позже, чем США.

Таким образом, регулярные выборы поддерживают легитимность потоков благ «из народа» и «в народ», присвоением и перераспределением которых в свою пользу занимается правящее меньшинство.

Президентская монархия vs республика

Возникает вопрос – связана ли как-нибудь президентская форма правления с недемократичностью подавляющего большинства стран, в которых она используется.

То, что мы называем «демократией» возникло, прежде всего, благодаря наличию политической свободы, ассоциаций и конкуренции между собой множества центров власти. Иначе говоря, исторически логичной для «демократии» является парламентская форма, начинающаяся с представительства.

Должен сказать, что на заре своей политической деятельности, автор был сторонником президентской модели. Действительно, она имеет серьезное преимущество перед парламентской системой, потому, что разделение властей произведено в ней лучше и, следовательно, ее системная эффективность выше. Мне казалось, что для молодого государства вроде Украины лучше сразу принять более прогрессивную модель. Однако, изучая вопрос, я со временем пришел к выводу о том, что президентская модель – уникальное явление, возможное только в США. И попытки внедрения якобы такой же системы в Украине окончательно убедили меня в этом. Президент в весьма отдаленной форме напоминавший американского, существовал у нас ровно месяц, как результат юридического казуса. Леонид Макарович Кравчук, оказавшийся тогда в этой роли, быстро заметил это обстоятельство и в срочном порядке выдумал должность «и.о. премьер-министра». С тех пор украинский и американский президенты по своим функциям – почти противоположности.

Институт президента появился в США в специфических условиях этой страны – формы союза государств (федерализм), прямого действия конституции, прецедентного права и развитого гражданского общества, то есть, приоритета горизонтальных связей в обществе перед вертикальными. Кроме того, сама история создания США – это история ограничения свободы действий государства (Британии) правом. Принцип ограничения власти государства и приоритета личной свободы заложен в основании этой страны.

В других условиях, и, прежде всего, в условиях преобладания вертикальных связей в обществе, институт президента – это удачная форма сохранения в современной упаковке феодальных и даже родо-племенных отношений. В этих случаях даже формально (то есть, по своим функциям) институт так называемого президента не соответствует идее, которая послужила основой для его возникновения. Вместо президента, самостоятельно формирующего и возглавляющего исполнительную власть, мы очень часто встретим каких-то подозрительных типов, как бы являющихся начальниками, но не совсем, потому, что при них обычно ошиваются другие странные типы вроде премьер-министра, непонятно почему и зачем существующие рядом с всенародно избираемым президентом.

Выбор в пользу президентской монархии в странах с приоритетом вертикальных связей не случаен. Парламентская форма для них слишком открыта и слишком связана с процедурой. Мне, по крайней мере, не приходит на ум ни один авторитарный режим, имеющий парламентскую форму управления.

Иначе говоря, президентская форма обладает важнейшим преимуществом перед парламентской – она может быть достаточно независимой от процедуры и достаточно закрытой. Одно дело - правительство, зависимое от депутатов и часто вообще коалиционное, а совсем другое – единоличный президент. Независимость от процедуры и закона усиливается и типичным для президентских монархий «двоевластием» премьера и президента. «Двоевластие» создает необходимую путаницу, весьма удобную для поддержания «накала страстей» вокруг «конфликтов» внутри правящего меньшинства и состояния Вечной Надежды для большинства.

Заметим, что даже проекты переделки существующей у нас формы президентской монархии в более приближенную к версии США не дадут эффекта. Республики не выйдет. Президент, формирующий и возглавляющий исполнительную власть без федерализма, прецедентного права и, главное, без «горизонтального» гражданского общества и, как следствие, национального богатства, перераспределяемого на свободном (горизонтальном) рынке, превратится в банального диктатора.

(окончаниие следует)